Социальное зло в рассказе "Господин из Сан-Франциско" Бунина

Социальное и космическое зло в рассказе И. А. Бунина «Господин из Сан-Франциско»

Добро и зло — эти понятия знакомы нам с детства. Известное стихотворение Маяковского « Что такое хорошо и что такое плохо?» представляет многочисленные примеры «зла»: «бьет дрянной драчун слабого мальчишку», «сын чернее ночи, грязь лежит на рожице» и др. Чаще всего мы так и понимаем добро и зло — в чисто бытовом, житейском смысле — как набор определенных качеств: добро — это нравственность, правдивость, чистота, а зло — подлость, притворство, высокомерие и т. д. Однако добро и зло — это не просто бытовые понятия, а универсальные категории, о высших, абсолютных проявлениях которых Достоевский говорил так: «Здесь Дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей».

В рассказе Бунина «Господин из Сан-Франциско» мы видим как проявления зла бытового, социального, так и зла абсолютного, метафизического. Социальное зло предстает в рассказе в виде несправедливого буржуазного миропорядка. Известно, что одним из биографических источников замысла рассказа стал спор, в котором Бунин говорил своему оппоненту — попутчику на пароходе о том, что контрастом их праздному времяпрепровождению является адская работа «черных от угля» машинистов.

Социальное зло в рассказе — это изображение социального неравенства людей. Господин из Сан-Франциско и другие пассажиры парохода, «похожего на громадный отель со всеми удобствами», ведут роскошную жизнь: «напиваются ликерами в баре», играют в подвижные игры для возбуждения аппетита, танцуют, принимают ванны. В подводной же утробе этого парохода «по пояс голые люди», «облитые едким, грязным потом», выполняют адски тяжелую работу. Здесь автор непременно использует прием контраста: «в баре беззаботно закидывали ноги на ручки кресел, цедили коньяк и ликеры» — а на вышке «мерзли от стужи и шалели от непосильного напряжения внимания вахтенные». Не случайно роскошному «верхнему» раю противопоставлены «грозные недра преисподней». 

Социальное зло — это также и непоколебимая уверенность одних людей в том, что они вправе повелевать другими. Господин из Сан-Франциско «был твердо уверен, что имеет полное право на отдых, на удовольствия, для такой уверенности у него был тот довод, что... он был богат». Американцу нет никакого дела до обслуживающих его людей, они для него — не личности, а лишь исполнители определенных функций: «он... вполне верил в заботливость всех тех, что кормили и поили его, охраняли его чистоту и покой, таскали его вещи...»

Социальное зло — это и притворство многих людей, которые не просто живут, а лицедействуют, играют какую-нибудь роль, порой уже смертельно им надоевшую. Вот изящная влюбленная пара, за которой все с любопытством следят и которая не скрывает своего счастья. На деле тонкое очарование их чувств оказывается лишь маской, притворством, они наняты «играть любовь» за деньги. Подлинное содержание составляет разительный контраст мнимому — не случайно при описании этой пары Бунин использует оксюмороны: «грешно-скромная девушка», «красавец, похожий на огромную пиявку», «блаженная мука».

И наконец, социальное зло проявляется в том, что люди живут, подчинившись не естественному человеческому началу, а «логике вещей» — важнее всегда оказывается социальный статус человека, его место в социальной иерархии, а не его подлинная сущность. Господин из Сан-Франциско ценен окружающим не как человек, а как господин. Пока он богат, полон сил, хозяин отеля «вежливо и изысканно» кланяется его семье, а метрдотель дает понять, что «нет и не может быть сомнения в правоте желаний господина». Но как только господин умирает, хозяин отеля говорит с его женой «уже без всякой любезности», а покойного помещает в самый дешевый номер, твердо заявив о необходимости срочного вывоза тела. Отношение господина к людям «перебрасывается» на него самого.

Но задумаемся — только ли социальное неблагополучие оказывается в поле зрения автора? Вряд ли причина всех зол только в социальном устройстве общества, и вряд ли зло исчезнет, если его изменить. Все эти проблемы вечные, неустранимые, они существуют в любом обществе, и социальное зло — лишь следствие зла вечного, космического, мирового. Космическое зло проявляется в вечности, неуничтожимости любого зла. Не случайно в рассказе в качестве параллели судьбе господина упоминание о римском императоре Нероне Тиберии: «На этом острове две тысячи лет тому назад жил человек, несказанно мерзкий в удовлетворении своей похоти и почему-то имевший власть над миллионами людей».

Это зло не исчезло — оно возрождалось тысячи раз и возродилось в том же господине из Сан-Франциско. Космическое зло — это непонятность и враждебность человеку мировых стихий: «океан был страшен», «вьюга билась в снасти корабля», «взвизгивала с неистовой злобой сирена». Человек старается не думать об этом, заглушая страшные сигналы « звуками прекрасного струнного оркестра». Но он бессилен перед лицом мировых стихий, он — песчинка в хаосе мироздания. Разве человек заслужил право на господство над миром? Он не способен справиться с космическим злом — ведь он даже не искоренил в себе самом зла социального. Космическое зло для нас — это и внезапность смерти, могущей оборвать жизнь в любой миг, а несправедливость в том, что жизнь после нашей смерти будет продолжаться и попугай будет так же возиться в клетке перед сном, а горцы — возносить хвалы Божьей Матери.

Олицетворением мирового зла в рассказе является Дьявол, «громадный, как утес», следивший со скал за кораблем, — это символ темных, не подвластных разуму начал человеческой жизни. И бесполезны все претензии людей на господство в этом мире. По мысли Бунина, дьявол правит балом на корабле нашей жизни.

Долгое время все жизненные противоречия мы сводили к социальному плану. На самом деле часто жизненные неурядицы — это проявление высших закономерностей, абсолютного мирового катастрофизма. Но с другой стороны, не является ли зло все же необходимым элементом нашей жизни, ведь противоречия — источник любого движения. Не случайно герой романа Булгакова «Мастер и Маргарита» Воланд так говорит «посланцу добра»: «Что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени. Ведь тени получаются от предметов и людей... Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом?»