Любовная лирика Блока

Статья для написания сочинения на тему: "Тема любви в поэзии А. А. Блока"

На любовную лирику Александра Блока оказали влияние романтическая поэзия XIX века и русский символизм. Его первым литературным увлечением стало творчество В. Жуковского. Желание пересоздать реальный мир, увидеть ирреальное в реальном, самоценность чувства лирического героя, его одиночество и устремленность к родственной душе, роковая невозможность достичь идеала, исповедальность – эти черты романтизма нашли свое выражение в символистских стихах Блока о любви, которую он сначала воспринимал мистически.

Символистская поэзия Блока представлена циклом «Стихи о Прекрасной Даме», в состав которого вошли стихотворения 1901 –1902 годов. Влюбленный в Любовь Дмитриевну Менделееву, Блок увидел в своей избраннице земное воплощение Вечной Женственности. Она стала героиней «Стихов о Прекрасной Даме». На образный строй и стиль этих стихов оказали влияние эстетические принципы старших символистов, Д. Мережковского и В. Брюсова. От них Блок воспринял поэтику намеков, оттенков и понятие символа как образа, воплощающего безграничную идею. А от поэта и философа Вл. Соловьева он воспринял идеалистическое, религиозное отношение к действительности, идеи о порочности мира и его спасительнице Софии, Мировой Душе, Вечной Женственности – идеале, предшественницей которого был образ жены, облеченной в солнце, из «Откровения Святого Иоанна Богослова».

Блоковская Прекрасная Дама «зрит далекие миры», она «царица чистоты», носительница «источника света». Закатная Таинственная Дева, Владычица вселенной, Купина. Блок относился к своей возлюбленной, впоследствии ставшей его женой, мистически, с религиозно возвышенным чувством, он видел в ней христианский символ: «Я в лучах твоей туманности / Понял юного Христа». Стихам придан характер молитв, потому что в действительности они, как Блок за-писал однажды в своем дневнике, и являются молитвами, а поэт – это апостол, слагающий их в «божественном экстазе», его вдохновение сродни вере.

Однако лирический герой цикла раздвоен: в Вечной Женственности он чувствовал и земную женщину. Блок писал Менделеевой о том, что не может «уйти в полную отвлеченность», что она– его «земное бытие». Уже в мистический мир его ранней поэзии входит реальность, которую поэт выразил в теме земной любви: герой желает обнять свою подругу «в упоеньи», настигнуть ее «в терему», «подруга желанная» всходит к нему на крыльцо, обещает отпереть ему дверь «в сумерках зимнего дня». В элегии 1902 года «Мы встречались с тобой на закате...» передано чувство лирического героя не к платонической Прекрасной Даме, не к символу, который является одеждами для истончающейся души поэта, а к земной женщине: «Я любил твое белое платье, / Утонченность мечты разлюбив...» Их встреча – реальность, а не иллюзия. В стихотворении присутствуют конкретные образы: «Ты веслом рассекала залив», песчаная коса, «у берега рябь и камыш». Хотя они и переплетаются с образами «лазурной тиши», «вечернего тумана», дум о «бледной красе», характерными для романтиков и символистов. Блок выразил в стихотворении ощущение неопределенности, некоторой эмоциональной усталости: «Ни тоски, ни любви, ни обиды, / Все померкло, прошло, отошло...», однако такое эмоциональное состояние может отражать не только интимный опыт поэта, но и опыт любого человека. Эта черта, столь свойственная и для поздних элегий А. С. Пушкина, отличала блоковское стихотворение от романтической элегической традиции.

Ранняя лирика Блока не исчерпывается полностью мистическими темами и мотивами, потому что истинный поэт не мог всецело подчинить свое дарование задаче стихотворного переложения отвлеченных идей. При общей мистической настроенности этой лирики в ней подчас свободно и сильно звучит звонкий, вдохновенный и искренний юношеский голос, славящий не «лучезарную глубину» «далеких и чуждых миров», созданных воображением поэта, а радость и прелесть здешнего, земного бытия. Например, стихотворение «Мне снились веселые думы...». Оно, конечно, тесно связано с темой Прекрасной Дамы. Однако пейзаж в нем вполне конкретен: «веселые красные люди» – это вовсе не условные персонажи поэтического сновидения, а реальные петербургские рабочие, ремонтирующие лодки на реке. Все стихотворение приобретает смысл не в качестве очередной вариации на тему о сбывшемся мистическом «чуде», но как превосходная по своей изобразительной силе картина весеннего ледохода на Неве.

Образ лирического героя в ранних стихах Блока не только «безрадостный и темный инок», покорный раб Прекрасной Дамы, но и просто «красивый и высокий» юноша, полный жизненных сил, соучастник звенящей и буйствующей природы, который сам говорит о себе: «Я и молод, и свеж, и влюблен». Этот юноша вслушивается в «битву жизни» и готов в «мятежный час» сбросить с души своей иго завораживающих мистических снов. В Блоке уже в юности житейское настойчиво боролось с мистическим. В его письмах и дневниковых записях было так много идущего от жизни, а не от отвлеченного умозрения, столько молодого, горячего, задушевного и непосредственного. С рассуждениями о «знамениях», «видениях» и «предчувствиях» в записях соседствуют острые и тонкие наблюдения за жизнью, неизменный интерес к явлениям природы и к мелочам быта – к тополю, собаке, снегу и т. д. Придя к убеждению, что истинное искусство в своих стремлениях все же не совпадает с религией, Блок открыл для себя новую, как он говорит, «прекрасную, богатую и утонченную тему» – тему «мистицизма в повседневности». Обращаясь к картинам и сценам городской жизни, он любил окружать ее ореолом сказочной, романтической фантастики, сталкивая «высокое» и «низкое», рисуя призрачные видения на фоне самой низменной и пошлой обстановки. Типичный пример – написанный в 1904–1908 годах цикл стихов «Город». Здесь прослеживаются традиции изображения города Петербурга, заложенные в «Невском проспекте» и «Портрете» Гоголя, «Преступлении и наказании» Достоевского.

Блоковский Петербург населен нищими, рабочими, блудницами. Среди простонародья, «женских ликов», «веселых и пьяных», обитает лирический герой, которому является Незнакомка. Это город фабричных гудков и ресторанов, голодных и сытых. Блок ввел образ города в библейский контекст; в стихотворении «Невидимка» 1905 года появился образ блудницы верхом на звере багряном: «С расплеснутой чашей вина / На Звере Багряном– Жена». Это блоковская версия апокалипсической матери блудниц, восседавшей на багряном звере с чашей, наполненной нечистотой ее блудодейства. Тема конца света была выражена и в городском пейзаже, характерные черты которого – окровавленный язык колокола, «могилы домов», оловянный закат, темно-сизый туман, «серокаменное тело» города, кровавое солнце.

Лирический герой живет здесь, «топя отчаянье в вине». Он, некогда веривший в свой союз с мистической Прекрасной Дамой, в будущую гармонию, теперь переживает крушение астральных иллюзий: «Давно звезда в стакан мой канула». Так в лирику Блока входил образ Незнакомки; она олицетворяла не только астральные тайны, но и соблазны земного быта. Новое воплощение женского начала уже не было символом абсолютной гармонии. Она являлась лирическому герою то в ресторанах, то в «неосвещенных воротах»; в ее портрете было достаточно земного; она была звездой, то ли упавшей на землю с небес, то ли падшей.

Героиня стихотворения «Незнакомка», написанного в 1906 году, – одинокая мистическая дева, в облике которой достаточно узнаваемых черт городской красавицы: шелка, «шляпа с траурными перьями», духи, «в кольцах узкая рука». Банальна и обстановка ее встречи с лирическим героем: «горячий воздух дик и глух», «тлетворный дух», переулочная пыль, скука дач, бутафорский блеск кренделя булочной, дамы и «испытанные остряки» и т. д. В то же время Незнакомка – вестница иных миров, «дальнего берега». За ее темной вуалью лирическому герою видится «берег очарованный и очарованная даль». Образ берега со времен романтической лирики обозначал гармонический, свободный, но недостижимый мир. В художественной системе «Стихов о Прекрасной Даме» образ берега также был знаком, который символизировал драму разъединенности поэта и его мистической избранницы: и лирическому герою «не найти родные берега», и на другом берегу «плачет душа одинокая», и она «на том смеется берегу». В «Незнакомке» астральная дева приблизила мистический мир к реальности, с ней в ресторанный быт проникает ирреальный мир «древних поверий».

Теперь не только она – избранная, но и лирический герой – избранник. Оба они одиноки. Не только ей, но и ему поручены «глухие тайны». Несмотря на это, в стихотворении прозвучала романтическая тема невозможности соединения родственных душ.

Однако в «Незнакомке» трагическое решение этой темы обрело дополнительную тональность – ей придана самоирония: герой высказывает предположение, не является ли Незнакомка игрой «пьяного чудовища», плодом его воображения. Ирония позволила лирическому герою найти компромисс между реальностью и иллюзией. Но этот компромисс пока еще невозможен между Незнакомкой и пригородным бытом, чудесная дева покидает его. Она и реальность два полюса, между которыми пребывает лирический герой.

В 1908 году Блок написал включенное в цикл «Возмездие» стихотворение «О доблестях, о подвигах, о славе...», обращенное к Любови Дмитриевне Блок, его бывшей жене, с которой он к этому времени расстался. Однако покинувшая его женщина все равно осталась для него «милой» и «нежной». В стихотворении отображена история их отношений. Лирический герой обращается к возлюбленной с исповедальным монологом о своих чувствах, он выполнен в жанре послания. Женщина – вдохновительница его поэзии, высшая истина, рядом с которой забывались иные идеалы «горестной земли» – доблесть, подвиги, слава. Она же – олицетворение его молодости. Расставшись с ней, он расстался и со своими символистскими иллюзиями: любимая ушла, завернувшись в плащ, цвет которого – синий – был знаковым образом в поэзии символистов.

В шести строфах – история любви, композиционно обрамленная изображением любимой: «...твое лицо в простой оправе». Каждая строфа стихотворения, словно повторяя композиционный принцип пушкинского стихотворения «Я помню чудное мгновенье...», сюжетно и эмоционально самостоятельна и выражает определенный период в жизни лирического героя после измены любимой: забвение, желание обрести иные опоры в жизни: «Вино и страсть терзали жизнь мою», стремление вернуть ее любовь; затем муки сменяются сном о ней и о ее уходе и, наконец, смирением, признанием невозможности вернуть любовь. Однако драматический финал отличает проблематику блоковского стихотворения от пушкинского восприятия любви.

Любовная лирика Блока – одна из вершин русской поэзии. Она свидетельствует о безостановочном пути поэта к более полному и глубокому пониманию жизни. С годами он все больше овладевает благородной простотой стихотворной речи, тончайшим поэтическим мастерством, выражающим разнообразную гамму человеческих чувств и настроений.